Шум листвы

…На двери была табличка «Манипуляционная», перед ней в коридоре выстроилась очередь. Стоять в очереди было тяжело - и физически, и морально, поэтому я периодически возвращалась в палату. Настроение было подавленное. Разговоры пациентов в коридоре его только усугубляли. Несмотря на то, что операция была уже позади, оставалось еще очень много страхов и сомнений – насколько успешно она прошла, насколько верным было выбранное лечение – никто не мог дать никаких гарантий. Ходила я, придерживаясь за стенку, дышать было трудно и правая рука почти не двигалась. Вдобавок почему-то необъяснимо долго держалась температура. В кабинете с табличкой «манипуляционная» проводились послеоперационные перевязки. Обычно этим занимается медсестра, но иногда приходил хирург, проводивший операцию. Моего врача звали Николай Федорович. С самого первого момента, когда я его увидела – я поняла, что этот человек должен мне помочь. Взгляд его был мудрым, лицо – приятным и открытым, и все его жесты, слова, сама манера говорить – излучали спокойную уверенность. Думаю, это спокойствие и уверенность, хотя бы ненадолго, частично передавались всем его пациентам…

Чтоб не пропустить очередь, я снова подтянулась к перевязочной и стояла у стены. Он вышел, осмотрел очередь и сказал мне с улыбкой: «Лена, заходи». Много чего хорошего говорил он каждый раз, пытаясь меня подбодрить, шутил по поводу моей шапочки, задавал отвлекающие вопросы, всего уже не припомнишь… Но одну фразу, сказанную им тогда я запомнила очень хорошо. Перевязки – не очень приятная вещь, иногда болезненная, но плакала я в основном не от боли – скорее по слабости. Он заметил и сказал, то ли в шутку, то ли всерьез: «Вот выйдешь отсюда и обязательно напишешь красивую музыку, такую, знаешь, спокойную, похожую на шум листвы…». В отделении знали, что я музыкант, но почему-то, не вдаваясь в подробности, решили, что пианистка. Я не стала их разубеждать. В конце концов, на тот момент я даже была не совсем уверена в том, что вообще смогу играть. Выписали меня через две недели, как раз на мой день рождения. Состояние мое заметно улучшилось, хотя много чего еще мне предстояло перенести. И я пообещала себе, что как только поправлюсь, как только смогу играть – в знак благодарности обязательно напишу эту музыку…
Плановое обследование через год после операции показало, что у меня все нормально, если еще четыре последующих покажут норму – диагноз мой будет снят. Но сколько бы мне ни отмерило небо – я буду благодарна за все, за каждый прожитый день, а тем более целый год – ведь за год, как оказалось, можно столько всего успеть!…

«Шум листвы» мы записали за один день – спасибо Кате, Леше и Насте, что прониклись, прочувствовали настроение и помогли осуществить задуманное. Николай Федорович, кажется, был приятно удивлен, когда я ему подарила специально подготовленный для него диск. Обещал послушать по дороге домой в машине. Не уверена, что он вспомнил эту историю, но надеюсь, музыка ему понравится…